В иллюзорную темно-серую дымку тюлевых занавесов режиссер вписывает трагикомическую реальность обыкновенной жизни, насыщает ее недосказанностью фраз и накалом чувств, наполняет изяществом и «уютом» редких бытовых деталей и опутывает щемящим нежным вальсом. История, начавшаяся как водевиль, заканчивается как жизнь – смертью. Анекдотичный случай из провинциальной летописи неожиданно оборачивается рассказом о Времени и о бессмысленно проходящей жизни, где любят и ненавидят, завидуют и сплетничают, пьют по утрам водку, крадут сахар из чужой сахарницы, мечтают о волшебных краях и умирают – от чахотки, от любви, от равнодушия и просто, потому что пора – Время пришло. («Страстной бульвар, 10»)